— Да, представляю, какая сейчас драчка на Изюмском шляхе идёт, — усмехнулся Олег, — И как тебе удалось выловить герцога наедине?

— Когда он в комнатку на стульчик отправился, — немного смутился Лис, — Я раба вырубил, а с герцогом поговорил. Из туалета пошли к нему в кабинет, там я отдал ему послание госпожи Гортензии. В общем, он с нетерпением ждёт, когда его освободят от гнёта тирана. Передал ответ графине, — лейтенант вынул из кармана небольшой свиток пергамента, — И ещё я немного задержался перед входом в таверну — там меня её ухажёры, — он кивнул на раскрасневшуюся после длительной и тяжёлой тренировки Мэй, — пытались уговорить передать ей слова любви и уважения.

— Так чего не стал передавать?

— Рано ей ещё, Лег. Молодая. Вот подрастёт, и если с тобой у неё ничего не получится, тогда подумаю. Не хотелось бы сестру за кого попало выдавать.

Мэй посмотрела на шутника с презрением, но комментировать или отвечать на его выпад не стала.

С сохранением информации в этом мире была большая проблема. Известие о захвате Мареля разнеслось по Ивру мгновенно. Город не спал всю ночь, а с утра всем стало ещё больше не до сна — последним сообщением король потребовал срочно отправлять к столице городское ополчение Ивра и дружины всех владетелей Иврской провинции.

— Не пущу! Без тебя обойдутся! — зло, в слезах, выкрикивала худая тётка, стоя перед выходом из подсобных помещений, где маячил трактирщик, одетый в дорогой, но давно не чищенный латный доспех.

Эти крики трио молодых исполнителей слышала ещё на третьем этаже, только начиная спускаться по лестнице в едальный зал.

— Ничего не забыли? — для порядка поинтересовался Олег.

— Да, вроде, всё взяли, — ответил Лис, — Кто там так визжит?

Вид трактирщика, которого вызывали в ополчение был жалок. И дело даже не столько в местами покрытых ржавчиной доспехах, сколько в унылом выражении лица.

В Тарке, как и в Виноре, да и в остальных королевствах, насколько был в курсе Олег, запись в ополчение давала налоговые льготы, поэтому все владельцы любого бизнеса старались в него записаться, благо от прилагающихся к этому сборов и тренировок всегда можно было отвертеться или откупиться скромным подношением. Но, как гласила мудрость, слышанная попаданцем ещё в родном мире, за всё приходится платить. Вот и трактирщику пришла пора рассчитываться за не выплаченные налоги.

— Трактирщица, как видишь, — ответил Олег, когда они спустились в зал, — Говорит, что в Красной армии штыки, чай, найдутся, без тебя большевики обойдутся.

Тревожить на счёт завтрака хозяина заведения во время его семейной драмы они не стали, не было необходимости. Заплаканная рабыня приняла заказ и убежала на кухню.

— Ты чего ревела? — спросила Мэй, когда та принесла заказ, — Хозяина что ли жалко?

— Вот ещё, — вытерев покрасневшие глаза усмехнулась девушка, — Ничуть не жалко. Просто, хозяйка, когда не в духе, всегда дерётся или за волосы таскает. Может вам к чаю маковые булочки принести? Очень вкусные.

— Неси, — согласился Олег, — Снеди в дорогу можно будет заказать?

— Конечно, — кивнула девушка, — Сейчас нашему управляющему скажу, чтобы подошёл, — она хихикнула, услышав рёв своего хозяина, уставшего слушать причитания жены.

— Отстань дура! — закричал он так, что все посетители оторвались от еды, — Ты хочешь, чтобы меня в Иве утопили, как дезертира?! Хочешь посмотреть, как я пузыри в клетке пускать буду?!

— Уж лучше тебе самому утопиться, чем попасться в руки этого живодёра из Сфорца!

От её слов — Олег заметил — все находившиеся в едальном зале ускорили потребление пищи, как будто бы регент Винора вот-вот явится в эту таверну, и надо быстрее отсюда сматываться.

Настроение людей всего за одну ночь изменилось на противоположное. Если вчера все были настроены оптимистично-патриотично, ожидая скорой победы над жестоким врагом, то сегодня в людях поселились страх и неуверенность. Столь быстрый и внезапный захват винорской армией Мареля, в той стороне, откуда беды совсем не ждали, испугал, похоже, всех. За соседним столом плакала девочка, которую мать утешала обещаниями, что они уедут в своё имение и никакой винорец их там не найдет.

— Что же теперь будет с нами? — плаксиво спросила девушка, сидевшая за спиной Олега, у своего парня.

Олегу так и хотелось повернуться и сказать: «Теперь заживёте!», но, разумеется, делать он этого не стал.

Позавтракав, и прикупив в дорогу увесистый мешок различных продуктов, они отправились к своему фургону.

— Проверь, — сказал Лис Мэй, — Всё на месте?

Брать у них особо было нечего — всё наиболее ценное находилось или у Олега в Пространственном Кармане, или у Лиса в дорожной суме, которую он, естественно, в фургоне не оставлял. Но проверить всё же стоило — мало ли что.

— Всё в порядке, — сказала Мэй и забралась в фургон, предоставив Лису и Олегу самим заниматься тяжеловозами.

Но выехать сразу же, как они впрягли лошадей, у них не получилось. К навесу, под которым стоял их фургон подошёл трактирщик в сопровождении жены.

— Ребята, не хотите подзаработать? — как-то неуверенно спросил он, оглянувшись на мрачную заплаканную жену.

— Ты же, уважаемый, говорил, что наши песни никому не нужны? — Лис с удивлением посмотрел на горе-воина, — Да и мы уже уезжаем. Нам срочно в столицу надо.

— Да не о песнях речь, — поморщился трактирщик, — Тут такое дело, понимаешь…

— Хватит тебе мямлить, — влезла в разговор его жена, — Вывезите из города нашего старшего сына. Вы тут люди чужие, вас на выезде сильно осматривать не будут. Шуна нашего соломой закидаете, никто и не заметит. Вот, — она протянула Лису плотно набитый кошель, — Здесь двадцать лигров. За пустяковую работу.

— Пустяковую?! — из фургона показалась голова Мэй, — За укрывательство дезертира полагается виселица. Двадцать лигров? Иди ты в задницу с ними!

— И правда, — кивнул Лис, — Не пойдёт. И дело даже не в сумме. Не хотим на верёвке болтаться.

Просто так отвязаться от трактирщика и его жены не получилась. Женщина бросилась на колени и принялась скулить и умолять спасти их сыночка, по своей глупости или из-за жадности отца тоже записавшегося в ополчение.

Оказывается, у них был в пятнадцати лигах от города хутор, где две семьи рабов выращивали овощи и держали скотину для поставки свежей продукции в трактир. Как только ночью пошла волна паники и сразу стало понятно, к чему идёт дело, сыночка хотели с самого утра отправить на хутор, но не успели — на воротах уже высматривают дезертиров.

В принципе, конечно Олег мог бы вывезти из города дезертира. Но зачем? По его знаку Лис дал категоричный отказ. Поэтому их фургон чета провожала проклятиями.

На воротах и в самом деле был устроен настоящий шмон. До ловли шпионов в этом мире пока не додумались, а вот беглецов искали умело. Будь Олег с товарищами действительно простыми бардами и попытайся они помочь сыночку трактирщиков, их бы точно поймали.

— Висеть бы нам сегодня вон там, — Лис показал подбородком на длинную череду виселиц вдоль дороги идущей из Ивра в Плавий, — Пока места ещё есть, смотрю. И много.

Вечером, как раз когда они въезжали в Сытинск, совсем небольшой городишко на трети пути до столицы, в него пришло известие о падении Чебара.

Глава 20

Сумятица в людских головах вызвала сумятицу на дорогах. Встречные потоки на тракте до Плавия, по которому ехал фургон Олега, численно были примерно равны попутным. Казалось, весь Тарк решил пуститься в путь.

— Здесь уже недалеко, — сказала Мэй, — Если останавливаться не будем, то успеем попасть в столицу до закрытия ворот.

— Ты как, Лег, смотришь? — спросил Лис у сидящего с ним рядом шефа, — Останавливаться будем или на ходу перекусим? Мэй, — обернулся он к девушке, — Придумаешь, чем нам подкрепиться? И это, — вновь повернулся он к Олегу, — лошадки устали. Едем дальше?

— Вижу, что устали. Едем дальше.